Поначалу он даже не испугался. Скорее любопытно стало, что же это происходит? Неужели ТАМ что-то есть. Там, это за пределами реального мира. Неужели то, о чем писали Лавкрафт и Рэдклиф, о чем пишут Кинг и Кунц, все эти упыри и вампиры, всякая нечисть, мир тьмы, все это существует на само деле. Он вышел из того возраста, когда испытываешь безотчетный страх перед неведомым. Люди, реальные люди, они пострашнее всяких монстров.

Вот о чем он подумал, когда его ноги погрузились в песок, словно он стоял не на могиле своего тестя, а на песчаной отмели, с которой только схлынула волна. Прошла минута, другая, и ноги его ушли в песок еще на несколько сантиметров глубже. Странно, песок был сухим и теплым, дождь не поливал неделю.

"Он хочет со мной встретится?"-- подумал он об умершем полтора года назад тесте. Но зачем? И каким он предстанет? Разложившимся трупом, тенью... или чем-то еще...

Жена с сыном отдыхали, как обычно, на даче, я холостяковал в однокомнатной нашей квартирке, наслаждался одиночеством, не спеша занимался покраской окон. Дачу посещал по воскресеньям, завозил продукты. В последний приезд жена попросила наведаться на кладбище, привести в порядок могилку, подергать сорняки. Она снова не удержалась и завела разговор о том, когда же наконец. я заработаю денег, чтобы поставить ограду и простенькую недорогую плиту. Полтора года могилка стояла не ухоженная. Однако, с деньгами в последнее время у нас было туго, фирма где я работал медленно помирала. Все "соседи" давно поставили и плиты и ограды, а я лишь обозначил ограду толстой медной проволокой, протянув ее по периметру могилы и закрепив на деревянных колышках.

Я отправился на кладбище в будничный день, взяв на работе отгул, делать летом там все равно было нечего. А накануне с приятелем мы изрядно выпили, сердце с утра побаливало, и вообще, на душе было муторно. Но долг есть долг, я поехал. К радости, если можно в данном случае говорить о радости, кладбище было от дома сравнительно не далеко, в сорока минутах езды на автобусе.

Взятая на рынке бутылка дешевого пива растопила похмелье и способствовало философскому настроению. Проходя между могилок я думал, о том, о чем в принципе, думает всякий попадая в это покойное место. "Бегаешь, колотишься, страдаешь... А что в итоге? Итог -- один."

Добравшись до могилы тестя, расположенной в дальнем уголке кладбища, я надел матерчатые перчатки и принялся на работу. Прихватил с собой и нож, если сорняк упирался, я подрезал его под самый корень и бросал за так называемую ограду. Солнце пекло, лето выдалось жаркое.

Участок, где был похоронен тесть был в низине и ранней весной превращался в болото. Однако, повезло. На Пасху приехав на кладбище мы увидели внушительную гору песка, которую кладбищенские служащие вывалили прямо напротив могилы тестя. Не надо было таскать песок ведрами через сотню метров. Весь песок быстро перекочевал на могилу, нашу могилку. Стоило только час усердно поработать лопатой. Теперь, когда все соседние могилы затапливала талая вода, могила тестя возвышалось над болотом песчаным островком.

Я усердно таскал сорняки, хотел побыстрее закончить, поехать домой, прихватив с собой пластиковый баллончик пива. Становилось все жарче, я то и дело отдыхал, утирая пот рукой курил, рубашка прилипала к телу.

И вот когда я в очередной раз встал и отер пот, ноги мои и ушли в песок, как в топкий прибрежный ил...

 

Я по-настоящему испугался, только, когда почувствовал, что кто-то цепко держит меня там внизу за ступни. Попытался выдернуть ноги из засасывающей песчаной массы, но без успеха. Вокруг не было не души... и вот тогда пришел страх... Что же это за наваждение?

Тесть нередко посещал меня в снах. Один самый жуткий сон крепко врезался в память. Тесть лежал дома, укрытый простыней. В сне я четко осознавал, что он умер, что вот-вот за ним должна прибыть труповозка. Но вдруг простыня задергалась, сползла с кровати, и оказалось, что тесть дергает ногами, словно в агонии...

Тесть меня недолюбливал. Считал белоручкой и неумехой. Сам он был мужиком рукастым и малопьющим. Жить с тестем в двухкомнатной квартире было не просто. Он был не по-мужски домашним и хозяйственным, старательно собирал за собой на столе все крошки и привередливо вытирал капельки воды с "уточки" смесителя в ванной.

На дачном участке я всегда казался лишним человеком, А на даче он доверял мне работу, не требующую особых навыков, как-то: копать землю, переносить с места на место старые трухлявые доски...

Ноги погрузились тем временем до колен. Что делать? Кричать, звать на помощь? Кругом не было не души. Только камни, ограды, тишина и проклятое солнце. На беду и ухватиться было не за что.

Вот тут я здорово пожалел об отсутствии ограды, я мог бы в нее вцепится мертвой хваткой. Между тем, я не оставлял попыток выдернуть ноги из засасывающего песка, но без малейшего результата. "Эй кто ты?" -- крикнул я, сам не зная, к кому обращаюсь, и что хочу услышать в ответ. Неодолимая сила погружала меня в песок.

Оставалась надежда, что это всего лишь сон. Сняв перчатку с правой руки, я ущипнул себя за щеку, поднеся ладонь к правой щеке явственно ощутил жжение, последствие сломанного утра ножа от старенькой "Микмы". Тонкие проволочки на ноже, разлохматившись больно ужалили меня утром. Конечно, это не сон. Ведь это случилось утром. Сегодня утром.

Я погрузился еще глубже, и пожалел что не взял с собой маленькой детской лопатки, которой порой прихватывал с собой на кладбище. Тогда можно посоревноваться с ним (с кем?), попытаться отрыть свой ноги.

Что еще оставалось делать? Осенить себя крестным знамением, молится, кричать? Итак, жена с сынишкой загорают на даче, а меня засасывает в могилу. Я закричал, когда песок дошел до самых яичек.

-- Ааа! Помогите! Ааа!

Сухой крик погас в прожаренном солнце воздухе. Мне захотелось заплакать. А потом я увидел собаку. На крик прибежал рыжий облезлый пес, деловито обнюхал меня и уставился непонимающими глазами. Пес смотрел на меня, отбежав на несколько метров. Чувствует ли он что нибудь? Я снова закричал, пес метнулся испуганно в сторону. Я продолжал кричать, пока голос не сел.

Погружаясь все глубже, я думал о том, что в последнее время не испытывал, как когда-то в детстве, страха перед кладбищами, скорее на оборот, -- вид крестов и надгробий, примирял меня с жесткой действительностью. Покойники абсолютно не страшны. Тесть лежал в гробу спокойный, не суетный, умиротворенный.

Может я просто сошел с ума, или кто-то расплачивается со мной за откровенное неверие в Бога? За интерес к дешевой мистике? Дома две книжные полки были набиты творениями Стивена Кинга, которым я увлекался лет семь-восемь назад. Вот и сейчас, увидев яростно щебечущих на кустах возле тропинки воробьев я вспомнил, что в одном из романов Кинга стайки этих пернатых возвещали о близкой смерти.

Я покричал еще сорванным голосом. А потом попытался понять, в чем провинился перед тестем, и почему он зовет меня к себе таким жутким и бесцеремонным образом.

Тем временем песок дошел мне до пояса. Тело засасывало, я заметил, со скоростью два-три сантиметра в минуту. Таким образом у меня оставалось минут двадцать пять. Не так мало. Но и не так много.

Мысль пугливо шарахалась от одного к другому. Может я нарушил какие-то неведомые законы? Я готов был просить прощения у кого угодно, включая всех покойников, окружавших меня. Я глядел вокруг, ища приметы, знаки, сигналы. Мой взгляд блуждал по могильным плитам с фамилиями, фотографиями, не замечая ничего особенного, никаких изменений. Ни голоса, ни звука. Только сила, засасывающая меня становилась все мощнее.

Когда песок дошел до груди появилась надежда. На дорожке показалась человеческая фигурка. Это была женщина. Она приближалась. Я решил сэкономить силы и пока не кричать. Пожилая женщина лет шестидесяти шла тяжелой усталой походкой с букетиком цветов, глядела себе под ноги. "Последний шанс", -- подумал я.

Когда до нее оставалось метров тридцать я снова закричал:

-- На помощь!.

Она вскинула голову. Остановилась. Сделала шаг назад. Тут я понял, что совершил ошибку. Что она могла увидеть? Ушедший по грудь в могилу обезумевший мужчина размахивающий ножом. Я откинул нож в сторону и из последних сил снова закричал:

-- Не уходите, не уходите!

Женщина перекрестилась и бросилась прочь, я удивился как быстро могут бегать женщины такого почтенного возраста.

Солнце припекало. У меня оставалось совсем немного времени. В голову лезла всякая дрянь. Совершенно неуместно всплыл в сознании по горло закопанный в песок Саид из "Белого солнца пустыни". Тут я вспомнил, что пачка сигарет с зажигалкой лежит у меня в нагрудном кармане рубашки. Я успел выхватить сигарету, и щелкнув зажигалкой, закурил.

Оставалось рассчитывать только на одно. Эта пожилая женщина, которую я так напугал, призовет кого-нибудь из работников кладбища на помощь. Надежда была иллюзорной. Она вполне могла решить что я ей померещился. Ведь она могла решить совсем обратное, что кто-то вылезает из могилы, а не погружается в нее.

Я выплюнул безвкусную сигарету и попытался установить мысленную связь с тестем, начал с ним разговаривать, увещевал его, втолковывая, кому будет лучше, если его сын останется сиротой, а дочь вдовой... да я был плохим зятем, да, может, я не дал и не могу дать его дочери, того, что она заслуживает... вспомнились какие-то мелкие стычки, ссоры. Было! Но это еще не повод, чтобы забирать себе. Я говорил вслух. Но ответом мне была кладбищенская тишина. Даже неугомонные воробьи стихли.

Я раскинул руки в стороны и вознамерился отдать все силы, что бы не погрузиться в песок с головой. Однако, когда он дошел мне до ключиц, а руки уже лежали на песке, я ощутил, что сила, которая тянула меня вниз удесятерилась, -- плечевые суставы стали не в состоянии удержать руки на поверхности, и вскоре мои руки вскинулись в верх, как у тонущего. Я и на самом деле тонул. Песок дошел до подбородка, а руки глупо торчали над головой. Я смог только задрать голову к небу, чтобы выиграть у минуту другую, на небе было ни облака. Вскоре я ощутил на губах вкус песка, вкуса в общем никакого и не было...

... На следующей день труп молодого мужчины был обнаружен на могиле работниками кладбища. Кладбищенские псы успели полакомится трупом. Патологоанатом проводивший вскрытие столкнулся с некой загадкой. На самом деле причиной смерти стало обширное поражение сердечной мышцы. проще говоря, инфаркт. Но с другой стороны в рту и бронхах умершего был обнаружен песок, и можно было предположить, что мужчина им захлебнулся. Однако, патологоанатом решил, что количество песка не так велико, чтобы привести к смерти, а потому склонился к диагнозу -- острая сердечная недостаточность.